написано 26-02-2010 13:57         

Вот опять поэта кличут бардом
За его простой гитарный строй.
Он свой путь заканчивает стартом,
А стартует с финишной прямой.
И сладкоголосая эстрада
С хриплым его криком - на ножах.
Жизнь, как скоростная автострада,
Проверяет нас на виражах.

Всё не так, - поётся в песне старой,
Только струны все - одна к одной.
Вот шагает он - поэт с гитарой,
Запрещенный и полублатной,
Мимо скверов и трибун спортивных,
Где его афишам места нет,
Мимо зданий административных.
Время, где твой чёрный пистолет?
Или даже пули тебе жалко?
Ствол миниатюрен и ребрист,
Выстрелит беззвучно… Зажигалка!
"Прикурите, гражданин артист!"

Он обиду, будто бы гранату
Без чеки, сожмёт: "Физкульт-привет!"
И по осевой, как по канату,
Полетит в авто на красный свет.
А гаишник-Время – тот, в стакан кир
Наливая, будет говорить:
"Нынче барда тормознул с Таганки…
Ох, и дал ему я прикурить!.."

Всё не так, конечно же, как надо,
Кодексам и визам вопреки.
И шумит в Москве Олимпиада,
И следят с Олимпа старики:
Всем раздали сёстрам по серьгам ли?
На сто первый – и дела с концом!
А на скользкой сцене стонет Гамлет
С черным ибрагимовским лицом, -
И нелепа мысль о лицедействе
Там, где фарс с трагедией "на ты".
Но нарушен распорядок действий,
И сметает занавес цветы…

Где бродили сплетни по базарам:
Мол, сидел, мол, снова водку пьёт,
Мол, жена - француженка недаром,
Мол, не даром - за деньгу поёт, –
Там от Магадана до Парижа
Из раскрытых форточек неслись
Песни, что бывали к жизни ближе,
Чем сама расхристанная жизнь.

Стёрта позолота, смыта сажа, -
Воинский салют, земной поклон.
Дальше будет только распродажа,
Бизнес предприимчивых времён.
Изваянье – Командор, Икар ли:
За спиной гитара, словно нимб,
Кони-крылья, - золочёный карлик,
Саваном спелёнатый, над ним…

Улеглись молва и кривотолки:
Хочешь – пей, а хочешь – песни пой.
Но опять из плена рвутся волки,
Сыновья опять уходят в бой!
Пусто место не бывает свято.
И кричит он, крик свой унося:
«Я вернусь! Мы встретимся, ребята!
Место встречи изменить нельзя».

написано 26-02-2010 13:58         

В этом мире, где запросто могут убить,
Как за песню, за волчий вой,
Есть такая простая работа – ходить
С гордо поднятой головой.

Там, где первые робкие делал шажки
Твой волчонок, а нынче – вожак,
Как и прежде, алеют повсюду флажки,
А над ними – один общий флаг.

Нынче флаг на три цвета, три полосы вновь –
Белый снег и небесная синь,
Только всё-таки третья по-прежнему – кровь.
Что ж, кривая, давай выноси!

И надтреснутый голос упасть не даёт
Влёт подрубленной кем-то стране.
Не осталось волков… Но охота идёт:
Видно, скучно стрелкам в тишине.

Меж Америк и Африк, Японий, Канад
Вновь мотается призрак с ружьём,
Зорко смотрит он – кто там ступил на канат
Вслед за голосом, как за вождём.

Наши ангелы, брат мой, заждались в раю,
Подсыпая нам порох в табак,
Ведь великая страсть – постоять на краю
Никому не даётся за так!

Приглашала чума на изысканный пир,
Предвкушая падение ниц.
Сколько было отравленных ею рапир
И пожатий гранитных десниц,

Сколько было друзей и заклятых врагов!
Дай им, Боже, по чаше вина!
Только жаль, что в лесах не осталось волков, -
Четверть века в стране тишина…

написано 26-02-2010 13:59         

Сын за отца… Это значит, кончается детство,
Взрослая жизнь поднимает потрёпанный флаг.
Только вот песенный дар
Не переходит в наследство,
Не переходит, не переходит,
Не переходит никак.

Сын за отца полетает по новому миру,
Песни отца ему крылья подарят и кров.
Только вот не расчехлить
Осиротевшую лиру
И не сложить, и не сложить
Музой нашёптанных слов…

А там гульба, а там банкет,
Братва хрипит под фонограмму,
И монумент, и монумент
Под покрывалом корчится.
Ну, как дела твои, отец?
Прислал бы, что ли, телеграмму,
Сказал бы, что нас ждёт потом,
Когда всё это кончится.

Сын за отца его старых друзей провожает.
Возраст отцовский, и груда окурков к утру.
Только вот кто-то коней
Глупо стреножил вожжами
И посадил, и посадил
Волка на цепь в конуру.

Сын за отца… Как поспеть за звездою летящей?
Память – как мост подвесной между двух берегов.
Только вот на вечерах
В зале концертном всё чаще
В первых рядах шумно скорбят
Дети отцовских врагов.

А за столом опять банкет,
На сцене жарятся аккорды.
Герой покинет постамент,
Слетит подбитой птицею
И новоявленным «друзьям»
За их слова начистит морды.
А те, мобильники достав,
Сдадут его в милицию.

Крутится диск, и опять не пришла телеграмма…
Светлое прошлое так беспощадно темно.
Только вот плачет порой
У телевизора мама,
Если отец, если отец
В старом играет кино…

написано 26-02-2010 14:00         

Всё-то нам шутки-шуточки,
Путь-дороженька скользкая,
Всё дворы-переулочки
и весь мир остальной!
Семиструнка арбатская,
Восьмиклинка московская,
Да привычка дурацкая –
цыкать фиксой стальной.

У соседа Михалыча
Опера были с обыском,
Взяли две плёнки Галича
и чего-то ещё.
Говорят, что доставлен он
В деревеньку под Обнинском.
Там пятнашка за Сталиным
не берётся в зачёт…

Ой, сизари – залётная тоска,
Летите в небеса поближе к чуду.
А я дойду до Спаса На Песках,
Наедине с дворовой песнею побуду…

Юбки, ленты, оборочки,
Комсомолки-красавицы,
Да портвейн «Три семёрочки»,
на заводе аврал.
Батя ранен в конце войны –
Пил и ждал, что поправится.
Пробирались за сцену мы,
где Высоцкий играл.

На Таганке за церковью
Собирались картёжники,
Их ручищами цепкими
выцепляли менты.
В «Каме» шмыгали стольники
И делились на трёшники,
А я рвался в Сокольники,
где ждала меня ты.

Ох, юность – расклешённая джинса,
Магнитофон «Днепро» - с катушек съехать!
Как мы ловили вражьи голоса, -
Сегодня голоса друзей поймать – помеха...

написано 26-02-2010 14:01         

Начинаю с нуля – не от райских ворот, не от вахты,
За которой в снегу – души тех, кто рискнул на побег,
Чьи худые тела замостили кандальные тракты,
И кому вечный сон – этот чистый нетающий снег.

Я начну не с того. Я в глазах твоих вижу начало
Или пропасть свою – сам не знаю, лечу наугад.
Вот и птица в ночи мне тревожно «Окстись!» прокричала.
«Нету яблок в раю! Поворачивай, парень, назад!»

Да и то: позади – дом какой-никакой, хата с краю.
Там с икрою бадья, самогон и у пирса баркас.
И чего бы не жить? Лет за сто притащился бы к раю –
Потихоньку, как все, в ком огонь потускнел да погас…

Проку с этих огней! Прометеев никто добрым словом
Не помянет из тех, кто к потёмкам от века привык.
Ослепят, а потом - снова тьма беспросветным покровом…
Прозвенят, а потом - сброшен колокол, вырван язык…

Кони в стойле храпят и опилки копытами роют.
Им бы волю, коням! Да и мне бы свой ветер найти.
Эта боль на круги возвратится ненастной порою,
И я вспомню тебя, - это будет начало пути.

Больше нечего ждать. Нету яблок в раю – и не надо! -
Не за сладкую жизнь рвал я жилы и грыз удила.
За тепло твоих глаз мне не жалко ни рая, ни ада.
Как же мне столько лет твоего не хватало тепла!..

И они понесли, вороные мои, удалые,
Вдоль по зимнику, вверх по застывшей молочной реке –
К райским кущам – туда, где на вышках стоят часовые,
Где не жалуют нас и стреляют по первой строке.

Пуля вырвала клок из души. Изменив место встречи,
Кони рвут напрямик. Вот ворота разбил коренной.
А в раю темнота, словно пёс, навалилась на плечи,
Чьи-то тени вокруг обступили сплошною стеной.

Вот какой этот рай – для незрячих, немых да убогих.
Здесь хоть криком кричи – ни души не разбудишь вовек.
Без живого огня в олимпийском спокойствии боги.
Лишь охрана не спит, - у Петра невозможен побег.

Хлещут ветки меня по лицу, словно чёрные плети.
Как поэт говорил, «с яблонь дым» - погорели сады…
«Разговоры в раю!» Я молчу. И сквозь яблони эти
Вдруг увиделся свет, - тёплый свет! – и зажгла его ты.

Я тебя отыщу, отвоюю у тёмного рая,
Брошу в сани – и прочь! Колея – путеводная нить.
Пётр-апостол вослед перекрестит, ключами играя,
И отпустит грехи, и прикажет: «Стрельбу прекратить!»

Мы вернёмся туда, где ветра паруса наполняют,
Где дорога легка, где янтарь в серебре – зимний свет.
Вот и мне 42. Вот и я лошадей погоняю
И стараюсь успеть за последней любовью вослед.

написано 26-02-2010 14:05         

На Земле когда-то был Рай,
Но изгнали мы Его прочь.
И теперь вороний здесь грай,
И одна большая тьма – ночь…

Но прольётся дождь из всех туч,
Самый праведный – на сто лет,
И протянет солнце нам луч,
И коснётся наших душ Свет.

Мы, конечно, не спешим вверх,
Потому что наша быль – здесь.
А вверху звучит Его смех
И сбивает с нас, как пыль, спесь.

Не заштопать ножевых ран –
Много чёрных в небесах дыр.
Но пока звенит Его Храм,
Между Небом и Землёй – Мир.

Подари себе луну, подари,
Зацепи в себе струну изнутри,
А настроишь – пополам не порви, -
И построишь Божий Храм на Любви.

По Земле летели мы вскачь,
Без обиды разделив хлеб.
Был в упряжке коренной зряч,
Да ямщик на облучке слеп.

Вот и правил он всегда в лог,
А коням на морды – тень шор.
Но не сбиться коренной смог,
И всегда куда хотел – шёл.

Вот и вынес ямщика он.
Оставалось на пятак сил.
Но не сбросил с облучка вон,
Хоть плетьми его дурак бил,

Поворачивал в глухой лес.
Хорошо, что не был конь плох.
Так ведёт нас через ночь бес,
Да выводит на огонь Бог.

Подари себе луну, подари,
Зацепи в себе струну изнутри,
А настроишь – пополам не порви, -
И построишь Божий Храм на Любви.

Если кажется, что всё – край,
Правит чёрная чума пир,
Позови на Землю свой Рай, -
И наступит на Земле Мир!

написано 28-02-2010 22:58            

Владимиру Высоцкому.

Из руки натруженной
Выбрось кнут ,- не бей!
Голосом простуженным
Не пугай коней.

Не рискуй над пропастью!
Ведь не рай там , - ад…
Там печали- горести
Копоть от лампад.

Захрипели потные ,
Бросило в озноб.
Эх , мои залётные,-
Понесли в галоп.

Кони в рифмах вязнут,
Жалко вороных
Дикой скачки пляска –
Стременем под дых.

В буйном , хмельном раже,
Ты загнал коней,
Что несли тебя же
По судьбе твоей!

…А дорога вьётся
По степи холодной…
Пусть тебе поётся
В памяти народной!

13.06.1986 г.

написано 25-04-2010 06:03            

У края стенки замирает след,
Кончается тропинка у обрыва.
Под ледорубом взбрызгивает лёд,
Натянуты страховочные жилы.

Берут хребет, вершину, перевал,
Наземные высоты и высотки,
Они счастливей тех, "кто не бывал",
О том не приукрашивал Высоцкий.

Они богаче снежной белизной,
Лавин, не спетых яростью щемящей,
Они берут его стихи с собой
И заколачивают в струнный ящик.

Они несут тюльпанные венки,
Они поют испытанные песни,
Почти кентавры, люди-рюкзаки
Кирпичного памирского замеса.

Они сильней реликтовых людей,
Оставивших следы на босу ногу.
Таким же был тот хриплый соловей,
Что выбрал вертикальную дорогу.

*****

написано 24-07-2011 12:21         

Уважаемые NORTH и Владимир Горячок,прошу прощения за невнимание оказанное вашим стихам. Если быть более точным, меня настолько захватило чтение стихов, что я даже не обратил внимания, на то что опубликованы произведения не только Андрея Земского... Стихи прекрасны. Искренне извиняюсь.
Спасибо всем авторам посвящений ВВ.

написано 24-07-2011 20:37         

Я БУДУ ЖИТЬ

На сцену, как в последнюю атаку...
А роль моя - вся жизнь передо мной.
В трюмо взгляну - не видно ли во мраке
Того, кто мог укрыться за спиной.

Я знаю примету, хоть ей и не верю,
Но все же занозою острой внутри
Мыслишка, подлая, противно сверлит дрелью:
Пред выходом на сцену - посмотри.

И собственному отражению улыбнувшись,
И убедившись, все в порядке за спиной.
На сцену выхожу я, окунувшись
В другую жизнь.
Спасибо, что живой.

Я, Гамлет. Я - наследный принц престола.
Я молод, мне бы только жить да жить.
Но хрип надрывный, раненого горла
Вопрос каверзный ставит: быть, не быть?

Я знаю примету, но все ж ей не верю.
Хоть сам убеждался и вас убеждал,
Что смерть, косой, в того всех прежде целит,
Кто понарошку часто умирал.

Такое с кем-то может приключиться,
А не со мной. Я ей не по зубам.
Но только слышу: кто-то, вдруг, стучится
Костяшками, по кованым скобам.

Изгиб знакомый вижу над забором:
Костлявая косу свою несет.
Я не боюсь, возьму ее измором.
Спокойно отлежусь - глядишь, уйдет...

А нет? Лежать пред ней? Ты посмотри:
Пока я жив-здоров, а не калека...
Но слышен громкий хрип из-за двери:
Я хочу видеть этого человека!

И пот холодный от затылка к пяткам,
И в тот же миг, как будто невзначай,
Аплодисментами взорвался, не украдкой,
Зал. Мне, посылая помощь: Получай!!!

А потом, в гримерке, отдышавшись.
И таблетку запивши водой,
Вновь у зеркала чуть задержавшись,
Улыбнулся: похоже, живой.

Да, видно пора мне поверить в приметы,
Фомою Неверующим, что б не прослыть.
Пока есть зритель и аплодисменты -
Я буду жить. Я БУДУ ЖИТЬ.
Я Б У Д У Ж И Т Ь ! ! !